Виталий Егоров: «Уверен, что спектакль будет успешен и популярен»
В июне состоятся предпремьерные показы спектакля Владимира Машкова «Смертельный номер». Это название должно быть хорошо знакомо нашим постоянным зрителям — спектакль по одноименной пьесе Олега Антонова шел на сцене Театра Олега Табакова в 1994–2004 годах. Белого клоуна, одну из четырех центральных ролей, играл тогда заслуженный артист России Виталий Егоров. Сегодня он — ассистент режиссера на «Смертельном номере».
— В конце зимы Владимир Машков поручил тебе начать «разминать» материал «Смертельного номера» и вести первые репетиции новой версии спектакля. Начало этой работы не вызвало в тебе волну ностальгии?
— Ну о чем ты говоришь! В первое время я не мог избавиться от воспоминаний о том, как когда-то играли мои партнеры и я. Поначалу я пытался объяснять нашим молодым артистам какие-то вещи с позиций того спектакля. Слава богу, я быстро понял, что теперь «Смертельный номер» предстоит играть новым, прекрасным и талантливым ребятам, а у них есть свой собственный взгляд на пьесу и затронутые в ней вопросы.
Выпуск спектакля в 1994 году вспоминается с необыкновенным чувством. Стояло особенное время, да и сам спектакль был особенным. Мы с Сережкой Угрюмовым были самыми молодыми участниками и понимали, что нам нужно соответствовать более опытным артистам — Сергею Беляеву, Андрею Смолякову и Андрею Панину, а для этого следовало действовать решительнее и смелее.
Лично мне роль Белого дала большой старт в театре. Да, до этого были «Страсти по Бумбарашу» и Лёвка, за которых я безумно благодарен и театру, и Володе Машкову. Благодарен за то, что выбор пал на меня. Но «Смертельный номер», по моим ощущениям, стал особенной отметкой в моей биографии. Много говорили и писали об этом спектакле, а это очень важно и приятно.
— Завидуешь ребятам, которые сейчас репетируют?
— Конечно! Завидую тому, что им, наверное, не так страшно, как было нам. В 1994-м мы с Угрюмовым только-только оканчивали обучение и даже отпрашивались на двадцать минут с репетиций, чтобы сбегать из МХАТа в Школу-студию и быстро получить дипломы. Помню, прибежали в чем были — в какой-то репетиционной одежде, взмокшие, а наши однокурсники в красивых костюмах и платьях… Когда отпрашивались, Володя Машков в шутку воскликнул: «Так вы у меня еще и недипломированные?!»
Репетирующим сегодня Артуру Касимову, Севе Смышникову и Владу Миллеру отпрашиваться никуда не нужно: они давно выпустились, уже хорошо знают, что такое главные роли в театре и успели много поиграть на сцене. А их коллеге Владу Наумову, одному из первых выпускников Школы Табакова, выпала замечательная возможность сыграть большую и значимую роль.
Я завидую им — к ним пришла замечательная работа. Уверен, что спектакль будет успешен и популярен… Странное ощущение, как будто я сейчас говорю о «Смертельном номере» как о человеке, к которому ушла моя жена. (Смеется.) Поэтому я и завидую.
— Когда в 1994 году на премьеру пришел Олег Павлович, он мог с гордостью сказать, что на сцене, за исключением Андрея Панина, только его ученики. Сегодня так сможешь сказать и ты, ведь все пятеро участников, включая Егора Хохлова, — так или иначе твои ученики.
— В этом смысле мне нравятся слова Владимира Машкова о том, что не стоит называть себя учителем, а учеников — своими учениками. Учителем ты станешь только тогда, когда они сами тебя им назовут. Но да, со всеми я работал в Школе Олега Табакова.
— Остается месяц до выхода спектакля на зрителя. Ты сейчас понимаешь, почему Владимир Львович решил вернуть «Смертельный номер» в репертуар?
— Может быть, не все зрители, придя на спектакль, задумаются об этом, и не всех глубоко тронут темы, затронутые в пьесе, но этот спектакль — об артисте, о его сути. Разговор о том, что такое реализованный артист и что такое талантливый, но не реализованный артист. Мне кажется, «Смертельный номер» во многом об этом. Помню, когда раньше на спектакль приходили знакомые артисты, они говорили: «Боже, это же про нас!..» «Сколько сил, сколько таланта… И все ради чего? Да будь ты проклят!» — обращался Белый клоун к зрителям в цирке.
Несмотря на это, мне кажется, что эта история предназначена не только для артистов и творческих людей. Она универсальна: зачем человек родился, зачем жил… Думаю, поэтому Машков и вернулся к этой теме, и она, в свою очередь, привлечет зрителей. В этом я совершенно уверен.